Общество
Обеспечивает ли Россия доступ к болеутоляющим средствам
Подробнее о докладе и ситуации в России, Артем Пащенко расспросил члена Международного комитета по контролю над наркотиками Галину Александровну Корчагину.
ГК: Мы подчеркиваем в первой главе, которая посвящена в этом году применению всеобъемлющего, комплексного и сбалансированного подхода к решению мировой проблемы наркотиков, что главной целью этого подхода должно быть достижение благосостояния и здоровья людей.
В связи с этим отмечу два ключевых элемента, которые присутствуют в этой стратегии всеобъемлющего подхода. Во-первых, обеспечить доступность применения наркотических средств и психоактивных веществ с медицинскими целями, чтобы все нуждающиеся были обеспечены препаратами. И, во-вторых, по возможности искоренить незаконный оборот, производство, незаконное использование таких веществ.
АП: Галина Александровна, у меня вопрос по поводу контролирующей функции правительств. Я понимаю, что глобальные стандарты в этой области создают всемирные организации. А есть ли сейчас в России определенная политика в отношении доступности лекарств?
ГК: Политика соответствует той политике, которую проводит МККН, – обеспечить доступность. Определенные шаги предпринимаются, причем, довольно серьезные. Года два назад прошло большое совещание, которое ФСКН проводило с онкологами, где обсуждались вопросы доступности, обсуждались материалы МККН – доклад и руководство по обеспечению доступности, рассматривалось законодательство.
Сейчас пересмотрены некоторые нормативы в сторону упрощения выписки рецептов, длительности их действия, то есть, меры, обеспечивающие или облегчающие доступность к этим препаратам, безусловно, в стране принимаются.
Этот вопрос – «на контроле». Сегодня на презентации у нас был представитель минздрава, он сообщил о мерах по обеспечению доступности. Очень серьезное внимание этому вопросу уделяется.
АП: В этом году на наш регион сделан особый акцент с учетом растущего использования так называемых «дизайнерских» наркотиков, «легальной дури»?
ГК: Действительно, во время представления доклада, раздел «Европа» в третьей главе, посвященной обзору стран, вызвала больший интерес, потому что людям более понятно и близко, то, что происходит рядом.
«Дизайнерские» наркотики приобретают все большее распространение и как раз Европа охвачена этим процессом, включая Россию.
АП: Если говорить об их использовании, я понимаю, что сейчас нет никаких регуляторных рамок?
ГК: Знаете, нет рамок международного контроля над этими веществами. Ведь для того, чтобы вещество попало в список контролируемых веществ, должна быть проведена определенная работа, которую проводит Комиссия по наркотикам ВОЗ.
Сначала делается пред-обзор, потом обзор, проверяется наркогенность этого вещества и т.д. А новые психоактивные вещества так быстро меняются, что реагировать нужно очень быстро.
У МККН есть система так называемого оповещения – в Управлении ООН по наркотикам и преступности собирают данные и мы собираем данные у стран о новых появляющихся наркотиках. Тут общественность в курсе.
Другое дело, что надо вводить контроль на международном уровне, но делать это крайне сложно. Согласно конвенциям страны имеют право организовать эту работу на национальном уровне.
В ряде европейских стран, в Евросоюзе, приняты так называемые срочные списки, куда страны дают информацию и все остальные могут ими пользоваться для того, чтобы вовремя такое вещество распознать.
В России, в частности, принят специальный закон, по которому такие вещества могут относиться в специальный лист контроля, могут приниматься соответствующие меры. В принципе, на национальном уровне, страны принимают определенные, в том числе и законодательные, меры.