Перспектива атомной энергетики Прибалтики

Использование утилитарной функции атомной энергии насчитывает чуть более полувека. За это время мировая ядерная энергетика испытала значительное влияние системных и природных факторов, существенным образом отразившихся на ее реализации как в межгосударственных образованиях, так и в отдельных государствах, какое бы географическо-политическое положение они не занимали.

При этом на отношение к использованию атомной энергии в мирных целях не влиял ни уровень развития экономики государств, ни численность их населения.

Более того, за отмеченный период атомная энергетика испытала и взлеты, и падение интереса к ее реализации. Тому были объективные причины. Наиболее кардинальные изменения начали проявляться в 80-х гг. прошлого века, когда мировой нефтяной кризис привел к обвалу цен на нефть и совпал с Чернобыльской катастрофой. После этого мир заговорил о проблемах окружающей среды, что привело к подписанию Киотского соглашения. Очередная волна научно-технической революции способствовала развитию технологий по разработке новых месторождений и добыче углеводородного сырья, а также снижению затрат и повышению эффективности производства и потребления энергии и сырья. Забегая вперед, стоит отметить, что в этот момент в Литве начались протесты против ввода в строй третьего и четвертого блоков Игналинской АЭС — третий блок имел 60-70 % уровня готовности, строительство было остановлено, а блок демонтирован.

В середине первого десятилетия XXI в. наступил короткий период, характеризовавшийся стабильным обеспечением энергии, эволюционным изменением рынков и техники. Нефть стала наиболее востребованным сырьем, несмотря на возросшие и ставшими весьма высокими цены на нее. У европейцев произошло снижение интереса к ядерной энергии. На этом фоне принятие решения ЕС о полном закрытии Игналинской АЭС в Литве для европейцев прошло практически незамеченным.

Сохранявшийся рост потребления энергии обеспечивался по-прежнему за счет ископаемых видов топлива — нефти, природного газа, угля. Одновременно активизировались сторонники и производители возобновляемой энергии. Затем вновь повысился интерес к использованию атомной энергии, совпавший с началом европейской кампании за либерализацию энергетического рынка.

Все изменилось 11 марта 2011 г., когда серия землетрясений в Японии не только привела к атомной катастрофе, но и оказала существенное влияние на ситуацию на мировых энергетических рынках и на изменение стратегических воззрений на дальнейшее развитие энергетики. Произошло естественное изменение европейского общественного мнения в отношении развития атомной энергетической отрасли. Потребовалась коррекция атомной политики, особенно в странах-производителях ядерной энергии. Прежде всего были ужесточены технические условия строительства и эксплуатации атомных станций. Под влиянием «зеленых» в Германии было принято решение об остановке в ближайшем будущем атомных электростанций. Немецкие энергетики оказались «знаменосцами» активного перехода на эксплуатацию возобновляемых источников электроэнергии. Ископаемые углеводородные источники не менее активно начали менять форму своего транспортирования — все большее распространение стала получать перевозка природного газа.

В то же время нельзя не учитывать и того обстоятельства, что новые технологии получения электроэнергии сами по себе являются затратными. Более того, намерения, например, прибалтийских государств по использованию сжиженного газа будут реализовываться с учетом того обстоятельства, что в той же Японии практически сразу после фудзиямской катастрофы сформировалось негативное отношение к использованию атомной энергетики. В результате этого, а также в связи с остановкой других японских АЭС произошел значительный рост потребления сжиженного газа. Как реакция на подобные процессы можно ожидать сокращения «свободных» объемов сжиженного природного газа на мировом рынке. Цена его возрастет.

Следует учитывать и то обстоятельство, что реконструкция газовой отрасли прибалтийских государств возможна только при финансовой поддержке Европейского союза. Однако события в южной части Европы, последовательное вхождение в предбанкротное состояния Греции, Кипра, ожидание того же от Италии, Испании, Португалии потребовали от ЕС значительных финансовых затрат, что приведет к сокращения средств на другие программы, в том числе на севере и северо-востоке Европы.

Хорошо известно, что «спонсором» спасения от банкротства южных государств Европы является Германия. Пойдя на поводу у «зеленых», отказавшись от собственной ядерной энергетики, правительство А. Меркель сделало упор на развитие возобновляемой энергетики. Однако еще несколько лет назад в топливном балансе Германии ядерная энергетика составляла 30,5 %, а нетрадиционные и возобновляемые источники — всего 2 %. В настоящее время мало что изменилось. Германии, которая заявила о закрытии своих АЭС, производивших до трети всего объема электроэнергии, уже приходится резервировать энергию, производимую солнечными и ветровыми установками, энергией, получаемой от ТЭЦ, работающих на угле. Специалисты утверждают, что немецким энергетикам так или иначе, но придется повернуться лицом к атомной энергетике.

По сообщениям СМИ, проблема альтернативной энергетики оказывается весьма емкой в финансовом отношении. В результате госпрограммы поддержки альтернативной энергетики в странах ЕС начинают сокращаться. Между тем, по заявлениям руководства французской корпорации «Areva», постфокусимский кризис в Японии пошел на спад. До конца 2013 г. Япония сможет запустить пять-шесть реакторов. Да и в Европе, по словам генерального директора «Areva» Л. Урселя, «гораздо больше стран, которые поддерживают ядерную энергетику, чем ее противников».

Среди тех, кто позитивно относится к развитию атомной энергетики, — страны Балтии, уже имеющие опыт прямого использования мирного атома. Литве, Латвии и Эстонии идея энергетической самостоятельности была близка еще с советских времен. Но идея не материализовывалась.

Новый этап развития энергетической отрасли был связан с присоединением республиканских систем к объединенной энергосистеме Северо-Запада СССР и возведением в Прибалтике атомной электростанции. Сначала ее планировали разместить в Витебской области, но затем было решено возводить ее в Литве, рядом с Белоруссией. Литовцы пытались протестовать, но в условиях СССР это было бесполезно. Началась современная история, в которой Игналинская АЭС должна была стать крупнейшим производителем электроэнергии.

В конечном итоге навязанный советской Литве нежелательный «подарок» в виде АЭС в 90-х гг. ХХ в. оказался ее собственностью, он и обеспечил значительную долю энергетической независимости не только Литвы, но и ее прибалтийских соседей. Данное обстоятельство — энергетическая независимость в течение всего нового периода независимого развития республик стало предметом особых забот их политического руководства. Естественно, что после вступления стран Балтии в ЕС их энергетическая политика была направлена на решение именно этой проблемы. Причем энергетическая безопасность жестко обусловливалась дистанцированием от энергетики России, выходом из единой энергетической системы и переориентацией своих энергетик на европейские стандарты.

Добиться энергонезависимости от России предполагалось комплексным путем: возведением новой АЭС, созданием межгосударственных линий электропередач, строительством терминалов сжиженного природного газа и, наконец, отстранение Газпрома от управления транзитом природного газа по территориям республик.

Наиболее последовательно, даже агрессивно, «борьбу» за энергонезависимость ведет Литва. Поэтому на нее и была возложена сложная задача — строительство АЭС. В это время в Литве, в свою очередь, стали нарастать протестные настроения в отношении строительства собственной АЭС, тем более японской компанией, имеющей крупную неудачу в своей строительной практике. В результате появилась необходимость в проведении референдума о строительстве Висагинской АЭС. Неоднозначное отношение к возведению Висагинской АЭС наблюдалось и у политических кругов Литвы. Так, убежденными сторонниками проекта были консерваторы, а победившие вскоре на выборах социал-демократы выступали за то, чтобы учесть мнение народа, высказанное на референдуме.

Референдум состоялся 14 октября 2012 г., и население высказало свое отрицательное отношение к атомному проекту. Руководство Литвы спустя некоторое время стало озвучивать мнение о том, что результаты референдума надо воспринимать как рекомендательные, необходимо еще раз оценить складывающуюся ситуацию, что возможно проведение еще одного референдума. Президент и глава правительства Литвы посетили соседей, где пытались прояснить настроение Риги и Таллина в отношении будущего Висагинской АЭС.

Судя по всему, особых успехов встречи на высоком уровне не имели. Но Вильнюс должен принять решение. С высокой долей вероятности можно предположить, что оно будет положительным, ибо за строительство АЭС однозначно выступает президент Д. Грибаускайте. Но как она сказала, «строительство Висагинской АЭС затянется на 10-15 лет». Таким образом, сроки ввода атомной электростанции в строй сдвигаются на 2023-2028 гг.

Литовские обозреватели считают, что решение проблемы с началом строительства Висагинской АЭС будет отложено до второй половины 2013 г. Вопросов возникает много. В частности, как отнесется к такой отсрочке японский инвестор? Как будет решена финансовая составляющая проекта? Каждая отсрочка ведет к устареванию сохранившейся от Игналинской АЭС инфраструктуры, а это один из главных козырей Вильнюса в вопросе строительства новой АЭС именно в Литве, а не в какой другой стране Балтии. Теряется квалификация имевшихся в Литве специалистов атомной отрасли. Наконец, рядом с Литвой уже ведется строительство двух АЭС — в Беларуси и Калининградской области. При успешной, но более поздней реализации литовского атомного проекта, насколько конкурентоспособной окажется производимая в Висагинесе электроэнергия?

Несомненно одно: Литве в ближайшем будущем предстоит утилизировать старую АЭС и строить новую. Сможет ли выдержать такую нагрузку литовская экономика? Рассчитывать на помощь ЕС в строительстве нового атомного объекта в условиях, когда явно не хватает средств на утилизацию старого, не приходится. Скорее всего, потребуются новые решения во внешней политике для поиска других источников. Возможно, и на востоке.

Следует учитывать то обстоятельство, что атомные объекты Литвы — ликвидируемый и перспективный, так или иначе существуют в инновационном российском поле. Закрытая Игналинская АЭС и вся ее инфраструктура в технологическом плане была создана советской наукой, с применением современных технологий. Даже демонтаж старой АЭС требует инновационных решений и подходов, в поиске и реализации которых необходимо научное и технологическое сотрудничество с российскими фирмами и организациями.

Строительство атомных объектов вообще и российских в частности ведется по самым передовым технологиям. Учитывая, что новая АЭС будет возводиться на базе уже существующей инфраструктуры, без сотрудничества с российскими специалистами не обойтись, но руководство Литвы выступает против каких-либо контактов в этой области. Но без инновационного сотрудничества с другими государствами, фирмами, научными учреждениями решать атомную проблему будет весьма сложно. Одними заявлениями идеологического характера, не используя современные технологии других участников общего инновационного процесса, не обойтись. Или это будет стоить очень дорого.

События весны 2013 г. показывают, что восточный вектор ядерного развития литовской энергетики начинает формироваться уже независимо от политических воззрений или симпатий государственного руководства. Понимая, что в ближайшее время вряд ли следует ожидать потепления отношений в высших государственных сферах власти в Балтийском регионе, представители ведомств, бизнеса, отдельные политики и специалисты сами начинают искать контакты для обсуждения будущего атомной энергетики на Балтике.

Литовских специалистов подталкивает к таким шагам и отношения с партнерами: с энергетиками Латвии и Эстонии. Если политическое руководство республик Балтии еще продолжает номинально вести политическую игру, то в научных, промышленных, предпринимательских кругах позиция более определенная.

По сообщениям СМИ, в Латвии, например, уже несколько лет ведутся исследования по строительству собственной АЭС. Тогда закономерен вопрос: стоит ли вкладывать деньги в экономику Литвы, на территории которой будет возведена Висагинская АЭС, а потом решать проблему получения оттуда электроэнергии? Возможен вариант, когда в Латвии можно построить собственную АЭС небольшой мощности до 400 МВт. В Эстонии уже существует проект строительства атомной станции в заливе Мууге мощностью 1000 МВт.

Исходя из позиций сторон, можно делать вывод о том, что речь о единстве балтийских государств в решении проблемы развития атомной энергетики в ближайшем будущем вряд ли будет вестись. На встрече министров 12 стран ЕС, состоявшейся 12 марта 2013 г. в Лондоне, где обсуждались вопросы развития ядерной энергетики, была подтверждена готовность европейцев к сотрудничеству. Однако на этой встрече из стран Балтии присутствовала только Литва.

Учитывая потенциальную готовность к строительству в Балтийском регионе атомных станций практически каждым государством, а также нарастающие между ними разногласия в реализации атомной политики, в ближайшем будущем предстоит предпринять значительные усилия по выработке единого курса, несмотря на блоковые или внеблоковые интересы стран региона.